Врачи приходят уже как свои, мне начинает порою казаться, что я узнаю их. В 39 снятся бредовые сны, зато в 36.7 невозможно заснуть. Иногда с горечью сетуешь, что в три часа ночи в момент неожиданного просветления уже слишком поздно. Нет, конечно, я окончательно замучаю себя при случае, плохо то, что родители от меня не отходят. Мама опять до утра гладила меня по волосам, сидя у края кровати. Папа все еще смеется над моим наивным вопросом "Я умираю?". Врач долго и странно смотрит мне в лицо и говорит, что все отлично. Только ему странно, как я усилием воли топлю себя и как резко и отчаянно реагирует мой организм. Ночью опять было сорок и ничего не болит, я хочу, что бы было больше, но не могу настроится. Пожирать себя изнутри довольно весело. Похудела на 5ть килограммов. Побледнела, конечно и взгляд лихорадочный. Но все это, право, к лучшему. Может быть так получится наконец освободиться от этого навязчивого чувства, что утратил что-то важное. Год подходит к концу и я с ним.