обед: кусочек твердого сыра, сладкий черносмородиновый джем и чай без сахара, что бы попа не слиплась.
Меленькие косточки норовят позастревать в зубах, против всяких правил Фен Шуя...
Шумно раскусываю их по одной.
Переделала все дела.
Оказалось, что бродить по магазину одной, когда кругом уже выставили елки, игрушки и большие подушки-коровы....когда началась та предновогодняя суматоха...Это лишний раз почувствовать себя островком спокойствия, в бурлящем море. Поправить ворот черной старенькой курточки, подышать на замерзшие пальцы.
Даже некого ткнуть локтем в бок и сказать: " смотри, какой колокольчик на елке красивый и большой ". Говорю это себе вслух, и люди озабоченно оглядываются.
Натягиваю свой носок-шапку на голову так, что бы почти не видно было глаз. Включаю музыку.
Не люблю наушники-затычки. Они неудобные и незаметные. Остывают на улице, и потом их неприятно совать в уши.
Но, моя шапка не приспособлена к sennheiser-eH250 и даже к аккуратным Koss Porta Pro, приходится оставлять любимые уши до лучших времен и носить эту скромную гарнитурку телефона.
...Включаю музыку, а там Details in the fabric и Jason как-то удачно выбрал время, что бы сказать "все будет хорошо"....
У меня есть такая огромная страсть к задним сидениям небольших машинок, вечернему, или ночному Киеву за немного запотевшими окнами. Страсть к подобной музыке, звучащей в наушниках в подобные моменты. К Мостам и Горкам, похожим на россыпи совершенно круглых жемчужинок-светильников.

Когда-то давно, еще в одиннадцатом классе, мы с Димой ездили на Печерск отмечать день рождение его старшей подруги. Кажется, ей было 35 или 36.
В этот вечер я впервые выпила столько вина, что не могла толком выразить свою мысль, смешно хихикала и немного раскачивалась при ходьбе. С непривычки и на голодный желудок, мне совсем немного понадобилось.
Дима вызвал такси, сунул меня внутрь и сам сел рядом. Надел на меня свои крупные черные Koss-ы, которым верен до сих пор, и включил Garbage, любимую нашу группу тех лет.
Я прижалась лбом к окну, и слушала знакомые слова.
А он так легко держал мою руку, что даже нельзя было различить, теплые ли его пальцы...
Позже звонил моей лучшей подруге тех лет, Наташе. Конечно, она пообещала, что присмотрит за мной. Она всегда так делала и я могла вполне сойти за маленького ребенка, у которого есть и мама и папа. Очень молодые, правда. 17-ти и 16-ти лет.

Я все еще люблю, когда сидя в машине, кто-то рисует сердечко на противоположном моему окне.
Как-то незаметно эта привычка стала и моей тоже.
И музыка в наушниках, чуть громче, чем хотелось бы. Большая едва теплая ладошка.
После, конечно, уже не будет холодного душа в одежде, нескольких литров выпитого зеленого чая. Звонков ночью, через весь город и бесконечных смс сообщений "Я больше никогда не разрешу тебе прикоснуться к алкоголю." Я больше никогда и сама не пила так, что бы обо мне приходилось особо заботиться.

И ночные поездки для меня теперь, это словно роскошь.
Я бы, наверное, очень хотела, что бы кто-то нанял мне такси на всю ночь и я бы ездила большими символами вечности по городу, слушала музыку, смотрела в окно.
Стоит, наверное, ради этого ехать сегодня в Донецк.
Мама позвонила и серьезно спросила:" хочешь, мы вызовем машину ?"
Я сказала, что хочу.
Еще бы я не хотела...

Крымские горы, кстати, из окна автомобиля, не так прекрасны, как те серпантины улиц и дорог, которые то поднимаются вверх, то спускаются к самому Днепру...
Я люблю Україну. Потому что тут есть мои запутанные корни и родственные связи, потому что здесь я хоронила своих мертвых и радовалась приходу новых, живых. Ощущение связи с бесконечно далекими предками, их идеалами и традициями, даже привычка к каштанам и двум полосам флага: синему небу и желтому полю пшеницы. Это все мое.
Красный украинский борщ, галушки, горилка, сало, сало, сало.
Соленые помидоры, маринованные огурчики. Салат оливье, не тот, что делают французы, а тот, который делает мама.
Четыре поколения киевлян до меня, и еще столько же после, я уверенна.
Нет, нет, не может сердце быть занято каким-нибудь еще местом на земле.

И, все будет хорошо.
...)

Пойду обувать steel-ята, и жалеть о том, что некому помочь мне везти все эти сумки.
Ну да ладно. Сама я только банку с вареньем не всегда могу открыть, остальное мне почти подвластно.

Сегодня в машине я буду одна, конечно. Все время вспоминаю Наосино воспоминание из рассказа Ветер. Воспоминания. И мне кажется, эти тени о которых она писала, действительно можно себе представить.
Значит, сегодня со мной едут все мои любимые попутчики. Большие и маленькие.
Даже Юки я тайком посажу в карман, а Смитти на лацкан пальто.

Да, товарищи.
Люблю Вас.